Как выйти на сцену и забыть про алкоголь и наркотики
Театральная неотложка
В России всё ещё стигматизируют людей, которые пережили зависимость. Мест, где они могут получить профессиональную и нетоксичную помощь, не так много. СХТ в Петербурге — одно из таких мест. Сотрудники театра уверены, что искусство может и должно помогать. Не абстрактно, а вполне конкретно. Анастасия Романова побывала на тренинге, пообщалась с его организаторами и участниками. О том, как совместное творчество помогает вернуться к нормальной жизни — в материале MR7.
Допускается любое цитирование материалов данного сайта на других ресурсах при условии, что имеется обязательная активная гиперссылка.
Главный редактор: Михина Е.Ю.
© 2006-2021 MR7 — Новости Петербурга. All rights reserved
199178, Санкт-Петербург, 11-линия В.О., дом 66тел.: (812) 325-55-15; e-mail: web@mr7.ru
Разработка и поддержка сайта — веб-студия "Пароход"
«Я ничего не чувствовал,
думая о смерти»
думая о смерти»
Потёртое желтоватое здание на Биржевой линии, 12 — с фасада неприметное. Не в пример «барбариске» Двенадцати коллегий, с которой его разделяет площадь Сахарова. Тронутые ржавчиной оконные решётки, облупившаяся выцветшая краска. Отколотая штукатурка местами обнажает кирпич. С усилием открывая несколько железных дверей, попадаешь во двор — зелёный, залитый солнцем, с яркими граффити на стенах. В глубине — деревянная верандочка. Это вход в СХТ.
Что такое СХТ и как он работает
СХТ — единственный в России Социально-художественный театр. Его в 2016 году создали молодые актёры, выпускники Института сценических искусств (РГИСИ). У театра есть регулярный репертуар и специальные проекты, где на сцену выходят профессионалы и люди, которым нужна помощь и поддержка — выпускники и воспитанники детских домов, те, кто пережил наркотическую и алкогольную зависимость, участники с особенностями развития и другие.
Искусство помогает им в социальной адаптации. Пока готовят постановку, с непрофессиональными актёрами проводят «тренинги внутренней свободы». В их основе — авторская методика театрального педагога и первого художественного руководителя СХТ Ларисы Грачёвой.
Отличительная черта этой методики — предельная «экологичность». В СХТ учат максимально органично жить на площадке и существовать в предлагаемых обстоятельствах через память физических ощущений, воображение, фантазию, анализ персонажа, а не самокопание.
Искусство помогает им в социальной адаптации. Пока готовят постановку, с непрофессиональными актёрами проводят «тренинги внутренней свободы». В их основе — авторская методика театрального педагога и первого художественного руководителя СХТ Ларисы Грачёвой.
Отличительная черта этой методики — предельная «экологичность». В СХТ учат максимально органично жить на площадке и существовать в предлагаемых обстоятельствах через память физических ощущений, воображение, фантазию, анализ персонажа, а не самокопание.
Проходим в зал. На сцене уже пятнадцать человек. Они одеты в чёрную одежду, стены небольшого помещения тоже покрыты чёрной драпировкой. Это нужно, чтобы было меньше отвлекающих деталей. Один из участников выделяется — ведёт себя шумно, радостно даже немного по-хозяйски. Это Артём.
Он участвует в постановках около трёх лет, многие упражнения уже знает наизусть, хорошо справляется с теми, где требуется включаться физически. Он ловко на лету ловит мячи, умеет управлять телом.
У мужчины широкие плечи и длинные руки с большими ладонями. Когда Артём раскидывает их, думаешь, что он может обнять весь мир. Артём кажется немного неуклюжим, пока не выходит на площадку. Здесь он становится внимательным и гибким. Улыбку на пол-лица, которая складывает небритые щёки в гармошку, заменяет сосредоточенное выражение, он не спускает глаз с преподавателя.
У мужчины широкие плечи и длинные руки с большими ладонями. Когда Артём раскидывает их, думаешь, что он может обнять весь мир. Артём кажется немного неуклюжим, пока не выходит на площадку. Здесь он становится внимательным и гибким. Улыбку на пол-лица, которая складывает небритые щёки в гармошку, заменяет сосредоточенное выражение, он не спускает глаз с преподавателя.
“
В школе я очень любил математику, она давалась мне легко#nbsp. Вывозил всегда на аналитическом мышлении. И вдруг — таблица умножения, которую нужно было просто заучить. Я не сделал этого и получил «двойку». Для меня в тот момент мир перевернулся, как для ребёнка, это был сильный удар. Вместо 15 минут я тащился до дома час, очень переживал, даже ловил себя на мысли, что не хочу, не достоин жить. Захожу в квартиру, а мама волновалась о чём-то своём. Это было важнее для неё, чем мои чувства. И я как-то закрылся, стал замкнутым.
С тех пор у Артёма начали копиться мысли о своей никчёмности, ненужности, неважности. Когда употребил в первый раз, всё как рукой сняло. Пока было здоровье, забивался — сначала, чтобы снова чувствовать себя на вершине, а потом — потому что не мог не забиваться. После пяти лет на наркотиках, Артём вдруг понял: поживу так ещё несколько лет и умру.
— Для меня это просто была данность. Я ничего не чувствовал, думая о смерти. Просто планы на жизнь. «Кем ты видишь себя через пять лет?»«Мёртвым». Я был просто куском мяса, который делает, что делает. Скоро наркотики перестали давать хоть какие-то ощущения. Меня поймали с веществами, отправили на реабилитацию. Шаг за шагом начал выбираться, и вот я здесь.
Группа стала труппой
— Актёрское мастерство — это не только про талант перевоплощения, это про титаническую работоспособность, — поясняет руководитель социальных проектов СХТ Ольга Оловянникова. — Как раз её зачастую не хватает людям на первых этапах реабилитации. Когда я только пришла на тренинг в СХТ, по первому же упражнению «Кулаки» поняла, что такое «наркоманское» восприятие мира. Это простое задание: напрячь мышцы, чтобы потом почувствовать, как они расслабляются и получить от этого удовольствие. Человек, который употреблял, не хочет напрягаться, чтобы расслабиться.
Ольга — красивая женщина с короткой стрижкой и цветными волосами. Она держится очень просто, без намёка на строгость, но сдержанно. У Ольги — несколько высших образований.
Ольга — красивая женщина с короткой стрижкой и цветными волосами. Она держится очень просто, без намёка на строгость, но сдержанно. У Ольги — несколько высших образований.
“
Наш тренинг не про то, как стать актёром за семь занятий. Такой задачи у нас не стоит. Однажды к нам пришёл парень, который отсидел в тюрьме и там решил попрощаться с зависимостью. За три года физиологически отвыкнуть у него получилось: никаких ломок уже не было. А вот психологическая тяга осталась, и ему было очень тяжело. Он занимался с нами восемь месяцев и признался мне, что это его спасло. Наша цель — поддержать человека, который хочет выбраться, не дать ему сорваться снова.
На занятия обязательно приходить «чистым». За всё время работы Ольги только у одного человека не получилось выполнить это условие, больше срывов не было, в каком бы сложном состоянии ни приходили люди.
О тренингах узнают по-разному, но чаще от друзей и знакомых, которые тоже пытаются справиться с зависимостью. По странной закономерности те, кто рассказывает об СХТ, на занятия не приходят. Зато те, кому рассказывают, — не просто приходят, а остаются здесь надолго.
«Моя задача — привести человека к осознанности»
— У человека, который употребляет, сильно сужается сознание, — поясняет психолог проекта Наталья Самуйлова. — Утром он просыпается, и задача только одна: реализовать зависимость. Люди ничего не видят, не могут управлять собой, теряют связи и отношения. СХТ — это уникальный инструмент формирования и коррекции личности. Он совмещает в себе и групповую, и арт-терапию, и библиотерапию, и терапию сценой. Здесь создаются новые формы чувствования, мысли, переживания. Кроме того, человек может «выйти» из своей жизни и посмотреть на неё в другой перспективе. Все упражнения тренинга — терапевтические: мы начинаем работать с телом, дыханием, зажимами.
Театр — это про сложную и трудоёмкую работу с эмоциями и адреналином. Важно не работать на износ, а относиться к себе и собственной психике бережно, поэтому за людьми во время тренингов наблюдают профессиональные психологи.
Театр — это про сложную и трудоёмкую работу с эмоциями и адреналином. Важно не работать на износ, а относиться к себе и собственной психике бережно, поэтому за людьми во время тренингов наблюдают профессиональные психологи.
— У нас есть две формы работы. Первая — индивидуальные консультации для тех, кто считает это необходимым, — рассказывает Наталья. — У многих участников проекта уже давно есть свои терапевты, поскольку они работают над собой и находятся в процессе реабилитации. Вторая — групповая терапия. Проводим обсуждения после блока упражнений. Поскольку я наблюдаю со стороны, мне заметны реакции, которые не очевидны для людей. Моя задача — привести человека к осознанности.
«Убери вещество — и останется просто зажатый человечек»
Наблюдать Наталье приходится много. Группа из десяти-пятнадцати человек занимается больше шести часов почти без перерывов. Только разминка перед основными упражнениями длится порядка двух с половиной часов.
— Самый пик моих ощущений был, когда я стоял впервые за сценой: «Господи, сейчас будет спектакль с моим участием!» Это сложно описать: восторг, страх, который знаешь, что можешь преодолеть, благодарность, что я здесь, — делится Артём. Ему хочется, чтобы что-то похожее испытал каждый, потому мужчина часто поглядывает на «новенького», своего тёзку — тоже Артёма.
— Самый пик моих ощущений был, когда я стоял впервые за сценой: «Господи, сейчас будет спектакль с моим участием!» Это сложно описать: восторг, страх, который знаешь, что можешь преодолеть, благодарность, что я здесь, — делится Артём. Ему хочется, чтобы что-то похожее испытал каждый, потому мужчина часто поглядывает на «новенького», своего тёзку — тоже Артёма.
Из общего у Артёмов, пожалуй, только имя и непростая история реабилитации. «Второй» Артём держится чуть обособленно. Это молчаливый высокий брюнет с сильными жилистыми руками. Его отец умер, когда парню было семь. В «девяностые» мама Артёма очень много работала, а он был предоставлен сам себе. С 17 лет начал гулять по клубам, а остановить и осадить его было некому. Он проходил реабилитацию в «Обители исцеления» при храме Воскресения Христова в Петербурге. Рассказал о тренингах в Социально-художественном театре Артёму его наставник — духовник.
“
Мне нужен был бычий кайф — я должен был упиться вообще до бессознательного состояния, чтобы получить удовольствие, В театр я пришёл на ресоциализацию. Это сложный этап. Человек с зависимостью, когда у него есть вещество, — герой. А убери вещество — и останется просто зажатый человечек, который не может общаться с людьми. Здесь мы учимся понимать людей и принимать себя. Самое важное — это даже не помощь людей или Бога. Это твоё личное желание. Не хочешь — не надо. А хочешь — работай. Без этого ничего не получится.
«Содержание зверя» в крови человека
— Становимся в круг, — командует театральный педагог Андрей Феськов. У него в руках несколько жёлтых теннисных шариков. — В вашем распоряжении числа от одного до 99. Вы называете любое число, ловите взгляд партнёра и бросаете мяч.
Задача партнёра — поймать его, назвать следующее порядковое число, как бы отвечая бросающему. Затем поймать взгляд будущего партнёра и назвать уже свою цифру. Это упражнение нужно для концентрации внимания, ощущения человека рядом, работы с окружающими.
Задача партнёра — поймать его, назвать следующее порядковое число, как бы отвечая бросающему. Затем поймать взгляд будущего партнёра и назвать уже свою цифру. Это упражнение нужно для концентрации внимания, ощущения человека рядом, работы с окружающими.
— Следующее задание. Не теряем круг, — хорошо поставленный голос Андрея Феськова заполняет пространство. — Сейчас мы передаём соседу хлопок. Первостепенная задача — не сбиваться с ритма, чувствовать его. Не забывайте про зрительный контакт. Работаем в первом темпоритме.
Всего темпоритмов три: от вальяжно-размеренного до учащённого. По началу командный «метроном» даёт сбои, но позже выравнивается. Тогда в тренинг добавляются более сложные ритмические рисунки. Кроме работы в коллективе и чувства локтя, упражнение позволяет понять, с какой скоростью человеку комфортно дышать, действовать, жить — найти свой образ существования.
Всего темпоритмов три: от вальяжно-размеренного до учащённого. По началу командный «метроном» даёт сбои, но позже выравнивается. Тогда в тренинг добавляются более сложные ритмические рисунки. Кроме работы в коллективе и чувства локтя, упражнение позволяет понять, с какой скоростью человеку комфортно дышать, действовать, жить — найти свой образ существования.
“
Это далеко не всегда люди глупые, грязные, опустившиеся. У меня не было предубеждения против таких людей, никогда не считал, что они «другого, чем я и мои знакомые, сорта»
Дальше ребятам необходимо наблюдать друг за другом и передавать хлопок с той же пластикой и тем же настроением, как они получили его от соседа. С первого круга не получается: кто-то не успевает, другие начинают дурачиться, посмеиваться.
— Не осуждайте себя и других за ошибки. Да, отвлеклись. Да, что-то вышло неточно. Ничего страшного, не выключайтесь из процесса, — советует Андрей.
— Не осуждайте себя и других за ошибки. Да, отвлеклись. Да, что-то вышло неточно. Ничего страшного, не выключайтесь из процесса, — советует Андрей.
Последним, кульминационным упражнением разминки стало подражание животным. Каждый загадывает своего зверя и сначала на 100 процентов становится им. Чётко по команде мастпера группа людей «исчезает». Кажется, что я телепортировалась в дикие джунгли. Животные живут обычной жизнью: обнюхивают друг друга, почёсываются, зевают, рычат, отпугивая врагов, или испуганно крякают, улетая от хищников. Следующие полчаса процент «содержания зверя» в крови человека постоянно меняется.
Разминка нужна, чтобы ребята разогрелись перед показом мини-спектаклей. Чтобы подготовить их, нужно было найти человека, чей образ актёры-любители скопируют для этюда. Необходимо было не только схватить основные черты стиля одежды или мимики, но и разобраться, где у «музы» центр тяжести: в животе, на кончике носа, на макушке, или он плавающий.
Центр тяжести влияет и на походку человека, и на его образ мысли. К примеру, человек, которого «ведёт» лоб, скорее всего озадачен, напряжён или немного расстроен, он думает о том, как решить проблему. А тот, кого «ведёт» живот, наверняка вкусно и сытно пообедал. Он расслаблен и в данный момент абсолютно доволен жизнью.
— Сегодняшним студентам, да и нам, когда мы учились, чаще советуют выбирать персонажа «на сопротивление», то есть не похожего на тебя, — объясняет Андрей Феськов. — Ребятам мы рекомендуем находить человека, который чем-то их привлёк, зацепил, чей образ откликнулся в них.
Центр тяжести влияет и на походку человека, и на его образ мысли. К примеру, человек, которого «ведёт» лоб, скорее всего озадачен, напряжён или немного расстроен, он думает о том, как решить проблему. А тот, кого «ведёт» живот, наверняка вкусно и сытно пообедал. Он расслаблен и в данный момент абсолютно доволен жизнью.
— Сегодняшним студентам, да и нам, когда мы учились, чаще советуют выбирать персонажа «на сопротивление», то есть не похожего на тебя, — объясняет Андрей Феськов. — Ребятам мы рекомендуем находить человека, который чем-то их привлёк, зацепил, чей образ откликнулся в них.
«Выбраться можно, только человеку нужно, чтобы его не сталкивали обратно»
После обсуждения в общем кругу с психологом, ребят отпускают на небольшой перерыв: выдохнуть и подкрепиться. Ирина достаёт контейнер с винегретом и французскую булку и выходит на деревянную веранду. Я иду за ней. Тонкие руки и ноги, ровная спина, длинная шея. Мы садимся рядом. У Ирины сильное лицо с острыми скулами и прозрачные голубые глаза.
Ирине нравится рассказывать о театральном опыте, в СХТ она уже три года. Здесь она чувствует себя на месте, как будто этого драйва и адреналина ей не хватало. Ирина дважды поступала на режиссуру — не получилось. Сейчас она работает реставратором в Москве и за свой счёт приезжает на тренинги и съёмки видеокниги.
Она недолго молчит, потом выпрямляется.
Ирине нравится рассказывать о театральном опыте, в СХТ она уже три года. Здесь она чувствует себя на месте, как будто этого драйва и адреналина ей не хватало. Ирина дважды поступала на режиссуру — не получилось. Сейчас она работает реставратором в Москве и за свой счёт приезжает на тренинги и съёмки видеокниги.
Она недолго молчит, потом выпрямляется.
— У меня было желание показать, что не все, кто пережил зависимость, конченые люди. Я сталкивалась с таким отношением. Нужно понимать, что выбраться можно, только человеку нужна поддержка, чтобы его не сталкивали обратно. Я смогла себя принять с предыдущим опытом. Научилась себя любить, это приятное тёплое чувство внутри.
К такому результату в СХТ стремятся привести человека на арт-терапии, создать комфортную и безопасную среду.
Что играют в СХТ?
В регулярном репертуаре — спектакли по пьесам Чехова, Журвихина, Сигарева, романам Мариенгофа, Берджесса и даже — по личной переписке Кафки и дневниковым записям Анны Франк.
Байки про жизнь
Наш разговор с Ириной, облокотившись на перила веранды, слушает её коллега — Ксюша, миловидная молодая девушка с тёмно-русыми волосами и кукольно-круглыми глазами.
“
В жизни я смущаюсь, когда на меня смотрят, хотя хочется, чтобы обращали внимание. А в театре я как будто могу себе это позволить, стоя на сцене, я получаю на это право. В детстве меня водили в театр, но это был не мой выбор, а на что привели, то и смотришь. Указывают, на что обратить внимание, вместо того, чтобы дать составить собственное мнение. Я долгое время вообще не понимала это искусство. Только теперь, когда сама начала им заниматься, снова появилось желание смотреть постановки, дочек вожу уже осознанно.
У Ксюши двое девчонок. Старшая даже играла вместе с мамой на сцене. Дети поддерживают маму в работе, видят, как она меняется после репетиций. Для Ксюши очень важно построить с ними доверительные отношения и научить, как наполнять себя и где искать силы.
— Чтобы быть хорошей мамой, мне нужно быть в ресурсе: спокойной, рассудительной, но при этом живой, эмоциональной, чтобы передавать заряд детям. А что делать, если энергии нет? Я к этому пришла не так давно, — делится Ксюша.
Её мама умерла, когда Ксюше было 11. И мать, и отец крепко пили. С детства девочке казалось, что иначе нельзя.
— Первым начал бросать старший брат. Сначала, когда он говорил, что можно встречаться с друзьями без алкоголя, мне было смешно и удивительно. Как так?! Теперь понимаю, но до сих пор бывают моменты, когда мне плохо и проскальзывает мысль: «А выпить бы». Но я себя останавливаю, потому что знаю: это не решит мои проблемы, только усугубит их.
Ксюша убегает переодеваться.
— Эмоционально бросить очень тяжело, — продолжает Ирина, как будто вдохновлённая откровенностью Ксюши. — Я четыре года пыталась выйти, сдавалась, не могла. Теперь я не хочу туда больше. И надеюсь, не окажусь там. У меня мечта есть. Куплю к старости дом у моря. Соберу туда таких же стариконов, как я. Будем сидеть у воды, смотреть в небо и травить байки про жизнь.
— Чтобы быть хорошей мамой, мне нужно быть в ресурсе: спокойной, рассудительной, но при этом живой, эмоциональной, чтобы передавать заряд детям. А что делать, если энергии нет? Я к этому пришла не так давно, — делится Ксюша.
Её мама умерла, когда Ксюше было 11. И мать, и отец крепко пили. С детства девочке казалось, что иначе нельзя.
— Первым начал бросать старший брат. Сначала, когда он говорил, что можно встречаться с друзьями без алкоголя, мне было смешно и удивительно. Как так?! Теперь понимаю, но до сих пор бывают моменты, когда мне плохо и проскальзывает мысль: «А выпить бы». Но я себя останавливаю, потому что знаю: это не решит мои проблемы, только усугубит их.
Ксюша убегает переодеваться.
— Эмоционально бросить очень тяжело, — продолжает Ирина, как будто вдохновлённая откровенностью Ксюши. — Я четыре года пыталась выйти, сдавалась, не могла. Теперь я не хочу туда больше. И надеюсь, не окажусь там. У меня мечта есть. Куплю к старости дом у моря. Соберу туда таких же стариконов, как я. Будем сидеть у воды, смотреть в небо и травить байки про жизнь.
Не краткий курс спасения
Сейчас СХТ снимает видеокнигу — пособие, как через арт-терапию, групповую работу и актёрские упражнения помогать социально адаптироваться людям в сложной социальной ситуации.
«Учебник» разделён на две части, каждая включает семь видео-блоков: актёрская терапия, воображаемая действительность, тренинг импровизационного самочувствия, наблюдение и догадка, тренинг в работе над ролью, этюдный метод, показ этюдов.
14 роликов включают в себя записи с занятий, упражнения, комментарии психологов, психофизиологов и отзывы участников тренинга. Эффективность упражнений доказали психофизиологи и психологи Института мозга человека РАН.
Мини-фильмы доступны на YouTube-канале СХТ. НКО и социальные театры могут отправить заявку на сайте проекта, чтобы получить видеокнигу или консультацию: создатели ответят на вопросы и помогут лучше организовать работу.
«Учебник» разделён на две части, каждая включает семь видео-блоков: актёрская терапия, воображаемая действительность, тренинг импровизационного самочувствия, наблюдение и догадка, тренинг в работе над ролью, этюдный метод, показ этюдов.
14 роликов включают в себя записи с занятий, упражнения, комментарии психологов, психофизиологов и отзывы участников тренинга. Эффективность упражнений доказали психофизиологи и психологи Института мозга человека РАН.
Мини-фильмы доступны на YouTube-канале СХТ. НКО и социальные театры могут отправить заявку на сайте проекта, чтобы получить видеокнигу или консультацию: создатели ответят на вопросы и помогут лучше организовать работу.
Текст и видео: Анастасия Романова
Фото: скриншоты видеосъёмки предоставлены СХТ СПб,
оператор Влад Амелин
Фото: скриншоты видеосъёмки предоставлены СХТ СПб,
оператор Влад Амелин
